Предлагаемое читателям журнала тематически объединенное собрание статей, является, по существу, содержанием очередного (четвертого) симпозиума по философии спорта, проведенного сектором гуманитарных экспертиз и биоэтики Института философии РАН в декабре 2022 года. Старт этому научно-исследовательскому проекту был дан в марте 2018 года. А именно, по инициативе Сектора гуманитарных экспертиз и биоэтики ИФ РАН была организована конференция, посвященная памяти известного ученого, д.ф.н., чл.-корр. РАН Б.Г. Юдина, долгие годы возглавлявшего сектор гуманитарных экспертиз и биоэтики. Тематически тот форум ориентировался на социогуманитарную экспертизу физической культуры и спорта. А точнее, в рамках уже разрабатываемой в секторе темы предполагалось рассмотреть физкультурно-спортивные практики с различных дисциплинарных точек зрения, акцентируя внимание на перспективах и рисках применения технологий и, в частности, биотехнологий. То есть, речь шла, скорее, не о философии спорта как относительном самостоятельном направлении философских исследований социально-антропологического характера, а о проблемах применения новых технологий, в частности <strong>—</strong> в домене спорта. Разнообразие актуальных проблем и явный междисциплинарный характер состоявшегося симпозиума побудили коллектив данного научного подразделения <strong>—</strong> прямого наследника Института человека, созданного академиком И.Т. Фроловым <strong>—</strong> к расширению тематики и теоретико-методологических подходов до границ современного дискурса <em>философии спорта</em>. Новизна тематики философии спорта позволяла членам исследовательского коллектива браться за разработку самых разных (как устоявшихся, так и едва намеченных) проблем философского осмысления спорта и телесной активности. Но в то же время возникала необходимость в том, чтобы в некотором смысле «обосновать» право на авторитетное участие в дискурсе философии спорта, поскольку и в нашей стране, и в особенности за рубежом спорт на протяжении последних пятидесяти лет стал вполне респектабельным предметом философских исследований, с характерным формированием научных школ, определением спектра основных проблем и выдвижением авторитетных исследователей. Именно в этом аспекте не случайным стало обращение к Борису Григорьевичу Юдину. Ведь в качестве философских предпосылок проблем и подходов к их решению были выбраны его философские идеи, на протяжении многих лет выступавшие своеобразным камертоном научной работы сектора гуманитарных экспертиз и биоэтики. Речь идет о концепции технонауки, концепции «антропогенных фазовых переходов», биоэтики и философской антропологии. Центральной для всех них предстаёт идея субъекта, обращенного в своей деятельности (познавательной или конструктивной) на себя [Тищенко, 2028: 5‒17]. Философию он предлагал толковать как экспертизу, прежде всего <strong>—</strong> гуманитарную, наряду с эпистемологической и естественнонаучной. Таким образом, авторами проекта было предложено исследовать феномен спорта в свете философской концепции человека, обращаясь при этом к новым общефилософским концепциям и «синтетическим» направлениям философского знания. Наряду с теми, что были указаны выше (технонаука и биоэтика), необходимо упомянуть философскую концепцию человека как многомерного, целостного, универсального и диалектического «объекта». Формат симпозиумов позволил реализовать установку на междисциплинарность при рассмотрении современных проблем философии спорта.

В современной философии спорта, как и в философии в целом, обнаруживается множественность школ, методологических подходов и способов выделения предмета исследования. При этом антропологический вектор в рассмотрении философских проблем спорта в последние два десятилетия становится всё более актуальным, поскольку ориентирует исследования в направлении проблем существования человека (как личности, и как живого тела) в <em>технологической культуре</em>. В таком случае, проблемой заслуживающей особого внимания, является связь философии спорта и философской антропологии. Углубление этой проблемы может выглядеть следующим образом: должна ли философия спорта <em>входить</em> в философскую антропологию, как дисциплина, способная добыть эксклюзивное знание о человеке? Но с другой стороны, должна ли философская антропология (хотя бы одна из множащихся «антропологий») <em>входить</em> в состав философии спорта как предпосылка определенного теоретико-методологического и содержательного способа решения её проблем? По-видимому, поставленные вопросы пока ещё далеки от своего разрешения. Но можно согласиться с польским философом Й. Липьецом: «Cпорт стал сферой построения философской модели человека и проверки новейших антропологических гипотез» [Столяров, 2011].

Формирование философии спорта уместно рассматривать в рамках формирования целостного подхода к изучению человека, ставшего столь актуальным с 60-х годов XX века. С начала XX века субъект спортивной деятельности шаг за шагом становился объектом изучения конкретных наук: физиологии, медицины, биомеханики, кибернетики, педагогики, психологии, социологии. Но поскольку как компонентный состав, так и общественный результат спортивной деятельности по своей сложности выходят за рамки познавательного потенциала отдельных наук, всё очевиднее становится необходимость интеграции, как между естественными науками, так и последних с науками общественными. Как показывает история философии, последняя никогда не избегала теоретического и фактически-содержательного взаимообмена с науками, реализуя тем самым свою синтетическую и эвристическую функции. Спорт, будучи явным и неустранимым образом реальностью человеческого действия в целостном психофизическом смысле, предлагает новые подходы к решению как старых, так и новых философско-антропологических проблем, от психофизического дуализма, до трансляции культурных ценностей и влияния идеологий (зачастую самых антигуманных). Старт институционализации философии спорта в своё время был дан в результате симпозиума, прошедшего в феврале 1972 года в Университете Нью-Йорка. Организаторы того научного форума решили определить объект и цели новой дисциплины на базе объединения идей о природе человека, образовании и частных дисциплин, изучающих спорт.

В рамках короткой вводной статьи нет возможности, да и необходимости осветить весь огромный массив литературы, проблем и подходов к их решению, сформированный за полвека существования философии спорта. Заметим лишь, что по-прежнему дискуссионными остаются проблемы научного статуса новой дисциплины, её объекта и предмета. К настоящему времени на русском языке доступно достаточно большое количество работ ведущих западных исследователей, таких как Г. Ленк, А. Гуттман, К. Лэш, К. Айзенберг, Т. Алкемайер, Дж. Хоберман, что позволяет сформировать устойчивое представление о темах и проблемах философии спорта последних десятилетий. Основная же часть «айсберга» научных трудов, существующая на национальных языках (чаще всего <strong>—</strong> на английском и немецком) поистине приводит в изумление.

Справедливости ради надо сказать, что и в отечественной науке уже много десятилетий назад начало формироваться направление, которое впоследствии преобразовалось в философию спорта. Особенность состояла в том, что теоретическое осмысление спорта инициировалось «изнутри», то есть на кафедрах спортивных вузов, специалистами конкретных дисциплин (физиологии, биомеханики, психологии, педагогики). И это затрудняло наполнение такой теории подходами и идеями академической философии, и её институционализацию в качестве <em>философской теории</em>. У создававшейся «спортивной науки» было довольно широкое предметное поле. Дискуссии, явным образом разворачивавшиеся в рамках методологии науки, неявно имели глубокие антропологические аспекты. К примеру, споры о взаимоотношении в спортивной подготовке педагогических принципов и физиологических закономерностей: что должно доминировать? Отметим лишь два момента: во-первых, в рамках «спортивной науки» велись напряженные теоретико-методологические дискуссии, что приводило, порой, к формированию перспективных синтетических исследовательских проектов. Во-вторых, собственно философское содержание дискуссий и работ выглядело как критика «буржуазных» концепций в осмыслении спорта или как обращение к гуманистическим идеям олимпийского спорта и олимпийского движения.

Современный спектр проблем философии спорта очень широк. Некоторые из них имеют культурофилософский и общетеоретический характер, например: что является подлинным основанием спорта <strong>—</strong> игра, война, религия, общественное производство? Концептуальные предпосылки таких исследований обнаруживаются в рамках культурной и социальной антропологии: в работах Й. Хейзинги, Х. Ортега-и-Гассета, Р. Кайюа, Б. Саттон-Смит, К. Гирца. Действительно ли спорт содействует формированию высокоразвитой, многогранной, гуманистически ориентированной личности? Чего больше в спорте: стремления к творчеству, или стремления к насилию? Имеет ли спорт ту же общественную ценность, что и трудовая деятельность? Влияют ли конкретно-исторические социальные условия на реализацию гуманистического культурного потенциала спорта? При этом надо заметить, что сильно модифицируется сам спорт, множатся его современные эмпирические модели. А это, в свою очередь, инициирует постановку новых проблем, более специальных, частных, требующих обращения к конкретным научным дисциплинам (гуманитарным и естественнонаучным) и специальным философско-методологическим программам. Задаются вопросы: какими способами исследовать специфическое знание, получаемое в спорте со стороны атлетов и со стороны тренеров («practical knowledge», «tacit knowledge», «know-how», «know-that»)? Как влияет всё расширяющееся участие в спорте женщин на их идентичность? Какие ценности и смыслы таит в себе фигура «атлета», подверженная историческим трансформациям? Наконец, оказывают ли дегуманизирующее воздействие технологический стиль мышления и технологизация спорта на спортсменов и публику? <em>Кинантропология</em> <strong>—</strong> дисциплина, предложенная Роландом Ренсоном <strong>—</strong> призвана добыть новые знания о человеке, изучая его в движении, и в первую очередь <strong>—</strong> в спорте. Подобные вопросы не являются абстрактными и имеют явную антропологическую заостренность. Проблема экспансии технологий (биотехнологий) в спорт оказалась особенно близка исследователям сектора гуманитарных экспертиз и биоэтики Института философии. Ведь вторжение технологий ставит под вопрос идею пределов <em>человеческих возможностей</em> как часть общей идеи <em>природы человека</em>, его онтологической конституции.

В завершение этой небольшой вводной статьи хотелось бы обратиться к теме очередного состоявшегося симпозиума. «Апология спорта. Справедливость силы» <strong>—</strong> тема явным образом отсылает к творчеству выдающегося спортсмена, кумира многомиллионной спортивной публики прошлого века, Атлета в высоком гуманистическом понимании этой идеи <strong>—</strong> Юрия Петровича Власова. Его спортивное величие затмевало в глазах восторженных поклонников другие стороны его личности и жизни, его постоянной напряженной работы, его атлетического образа жизни. Наверное, немногим Ю.П. Власов известен как писатель. Мы же попытались представить его и как философа. Работы «Справедливость силы» и «Соленые радости» <strong>—</strong> это не просто литература о спорте. Это работы по философии спорта и философии человека. С точки зрения философской методологии их можно рассматривать как исследования в духе экзистенциальной феноменологии и экзистенциальной аналитики. Исследования, раскрывающие глубину <em>проживания</em> и <em>переживания</em> тела и движения, своей личности и личностей соперников, «тела-субъекта», «бытия-вовлеченным в мир», «расположенности-по отношению к», вещей в их «подручности» и многое иное, из чего состоит спорт в его философском понимании.