Везде
Редактируя человека: от генетизации к новым формам биоидентичности
Оглавление
Аннотация Оценить Содержание публикации
Библиография Комментарии
Поделиться
QR
Метрика
Редактируя человека: от генетизации к новым формам биоидентичности
Аннотация
Код статьи
S023620070018005-2-1
DOI
10.31857/S023620070018005-2
Тип публикации
Статья
Статус публикации
Опубликовано
Авторы
Попова Ольга Владимировна 
ORCID: 0000-0002-3825-7544
Должность: Ведущий научный сотрудник, руководитель сектора гуманитарных экспертиз и биоэтики
Аффилиация: Институт философии РАН
Адрес: Российская Федерация, 109240 Москва, ул. Гончарная, д. 12, стр. 1
Номер
Том 32 Выпуск №6
Страницы
10-28
Аннотация

Анализируется ряд философских проблем, возникших вследствие появления нового инструмента генной инженерии — CRISPR/Cas9, а также возможной легитимации технологий генетической инженерии в целом. Рассматриваются нетерапевтический контекст использования инструмента CRISPR/Cas9 и в этой связи проблема прав будущих поколений и видовой идентичности человека. На основе идеи «завесы неведения» Дж. Ролза исследуется проблема распределения генетических преимуществ и демонстрируются возможные траектории ее решения. Дается представление о связи генетического улучшения и новых форм биосоциальности и неравенства. Делается вывод о том, что права будущих поколений в конкуренции оппонирующих друг другу этико-философских установок будут проблематизироваться как в рамках защиты установки на природосообразность, так и в контексте защиты генетической модификации человека.

Ключевые слова
редактирование генома человека, CRISPR/Cas9, конструирование человека, этика генетики, биоэтика, права поколений, природа человека, справедливость
Классификатор
Получено
27.12.2021
Дата публикации
27.12.2021
Всего подписок
15
Всего просмотров
2157
Оценка читателей
0.0 (0 голосов)
Цитировать Скачать pdf
Доступ к дополнительным сервисам
Дополнительные сервисы только на эту статью
Преимущества сервисов
100 руб. / 1.0 SU
Дополнительные сервисы на весь выпуск”
Преимущества сервисов
920 руб. / 16.0 SU
Дополнительные сервисы на все выпуски за 2021 год
Преимущества сервисов
4224 руб. / 84.0 SU
1 Появление новой технологии редактирования генома CRISPR/​Cas91 обусловило обсуждение многообещающих перспектив развития клинической практики и способствовало формированию широкого этико-правового дискурса. Подобно тому как при синтезировании рекомбинантной ДНК в 1970-е годы родился призыв к мораторию на генетические манипуляции в целях предотвращения распространения генетически модифицированных организмов в окружающей среде, после появления на свет людей (близнецов Лулу и Нана) с модифицированным геномом возникла потребность в формировании новой ограничительной политики в области редактирования генома человека и в целом в междисциплинарной оценке потенциальных рисков, присущих генетической инженерии.
1. От англ. Clustered Regularly Interspaced Short Palindromic Repeats (короткие >>>> повторы, регулярно расположенные группами); Cas9 — название белка, разрушающего вредоносную ДНК.
2 В начале 2019 года в издании «Nature» 18 всемирно известных ученых выступили с предложением о глобальном моратории на использование редактирования генома в клинической практике в течение фиксированного пятилетнего периода с целью обсуждения технических, социальных и этических проблем, а также о контроле исследований в области редактирования генома человека специальным органом [13]. Кроме того,
3 заявления различных инициативных научных групп, высказавшихся против преждевременного клинического применения CRISPR/​Cas9 в отношении эмбрионов человека, были отражены в позициях различных институций и международных организаций2.
2. Начало этому процессу было положено в 2015 году заявлением Национального института здоровья (США), а также заявлением о технологиях редактирования генома Комитета по биоэтике Совета Европы. В документах акцентировалось внимание на проблемах безопасности и этических проблемах, связанных с изменением зародышевой линии, а также недостатке убедительных медицинских приложений, которые бы оправдывали применение CRISPR/Cas9 по отношению к эмбрионам человека [подробнее см.: 7; 10; 16].
4 В 2021 году ВОЗ опубликовала рекомендации по редактированию генома, которые можно считать важнейшей вехой начавшегося процесса этико-правового регулирования применения инструмента CRISPR/Cas9. Данный документ отразил консенсус относительно путей формирования регулятивной политики в области редактирования генома человека, достигнутый учеными — членами созданного ВОЗ комитета, куда вошли представители 18 стран мира.
5 Указанный год стал во многом прорывным с точки зрения экспликации и предельного заострения фундаментальных социальных и этико-философских проблем, ожидающих своего решения в связи с появлением новой технологии редактирования человека. В этой связи стоит также упомянуть опубликованное тогда же заключение Европейской группы по этике в науке и новых технологиях (EGE3) [12], где было высказано предостережение от узких концептуализаций этических вопросов и содержался призыв к разработке международных стандартов этичного и безопасного использования инструмента CRISPR/Cas9 и развитию диалога по частным аспектам редактирования генома.
3. От англ. European Group on Ethics in Science and New Technologies.
6

Редактирование генома и права будущих поколений
7 В современном медицинском и биоэтическом дискурсе сформировались два направления анализа этических проблем редактирования генома человека, обусловленные терапевтическим и нетерапевтическим контекстами использования инструмента CRISPR/Cas9. В рамках первого направления оцениваются риски редактирования соматических клеток человека. Второе направление поднимает множество нерешенных проблем в связи с проведением фундаментальных исследований в области редактирования зародышевой линии и возможностью легитимации подобной практики в репродуктивных целях, с целью улучшения когнитивных и физических способностей детей. Здесь определяющей становится идея биотехнологического перфекционизма.
8 При этом наиболее значимым пунктом биоэтических дискуссий о редактировании генома человека становится тема, которую в биотехнологическом смысле обозначают как проблему манипуляции с клетками зародышевой линии, а в философском — как проблему, отражающую спектр вопросов, сплетенных в узел одной огромной темы — прав будущих поколений. Тематизация проблемы прав будущих поколений раскрывается в важном коммуникативном модусе, способном обеспечить продвижение технологии редактирования генома. В данной связи важно выделить вовлеченных лиц, которых объединяет тесное социальное взаимодействие. Речь идет о фигурах нацеленного на инновационную практику ученого и желающего совершенного ребенка родителя.
9 Ученый, будучи заинтересован в продвижении технологий редактирования генома, подвержен искушению игнорировать равенство поколений. Нормативно нагруженное понятие «равенство поколений» оказывается сдерживающим фактором, поскольку ограничивает спектр возможных действий ученого, направленных на создание генетически улучшенного человека, сам факт существования которого противоречит идее онтологического равенства. Названная идея косвенно указывает на необходимость считаться с той огромной долей неопределенности, что вызвана процедурой манипулирования генами и несет антропогенные и социальные риски. С другой стороны, эта идея вынуждает повышать онтологический статус эмбриона, формируя отношение к нему не только как к биоматериалу, лишенному защиты, но и как к потенциальному субъекту этики и права.
10 Рассмотрим в данном контексте два характерных высказывания современных ученых-генетиков. Высказывания показательны для анализа перехода от терапевтического применения технологий редактирования генома человека к их использованию в целях биотехнологического улучшения.
11
  • Американский психогенетик Р. Пломин заявляет: «Если у ребенка слабая память, то, вполне вероятно, она и останется слабой, как бы ни бились учителя и родители… Он не вырастет лучшим в мире математиком. А если гены значат так много в жизни человека, то геномное редактирование — по крайней мере в перспективе — неизбежно... Вы хотите, чтобы ваш ребенок вырос умным? Разве кто-то не хочет?» [2].
  • Российский генетик Д.В. Ребриков на вопрос журналиста Коэна: «Что вы думаете о редактировании зародышевых клеток не для борьбы с болезнями, а для повышения скорости бега, IQ или цвета глаз?» — отвечает следующим образом: «Это будет следующий шаг. Но через 20–30 лет. Теперь я против этого. В 2040 году я поддержу его. Я не против самой идеи. И эти люди, которые выступают против, хотят иметь все это в своих детях, но только за счет божественного провидения, а не за счет науки. Они лжецы или дураки» [9].
12 Р. Пломин и Д.В. Ребриков артикулируют принципиально важный момент смещения фокуса исследований современной биомедицины — с терапии на оптимизацию и усиление человека. При этом речь идет об особом конвергентном эффекте взаимодействия ученого и родителя будущего ребенка. Ученый, реализуя свои познавательные интересы, прикрывается ширмой в виде желаний родителя, оправдывая стремление последнего иметь усовершенствованного под его запрос ребенка. Родитель, невольно играя роль гентех-промоутера, становится инструментом для слома барьера между изобретателем и пользователем генетических технологий.
13 В биотехнологическом перфекционистском замысле раскрывается психологическая потребность человека быть реализованным и устремленным к совершенству. Родитель реализуется в своих дизайнерских детях, ученый — в дизайнерском приложении инструмента геномного редактирования, в расширении спектра применения инновационной технологии.
14 В представленном сплетении категорических желаний ученого и родителя фигурой умолчания выступает личность будущего ребенка. Предполагается, что благо, которое призваны обеспечить ученый и родитель, является благом, к которому стремится и сам ребенок. Необходимость легитимации практики редактирования зародышевой линии конструируется на основе презумпции согласия на определенным образом понимаемое благо (как предполагается, ребенок увеличит качество своей жизни вследствие заключенных ученым и родителем конвенций о редактировании его генома).
15 Рассмотренный пример демонстрирует, что импульс, питающий современное утопическое мышление, не иссякает, но обретает себя в форме индивидуальных утопичных проектов, как проявление того, что именуют «“домашней” евгеникой» [6, с. 263]. Однако приватный характер современной утопии парадоксальным образом востребован на глобальном уровне. Латентный глобализм может проявляться в том, что общий универсальный эффект от достижения выгодных конкретным лицам — заказчикам — целей будет оцениваться таким образом, как если бы он был желателен с точки зрения перспективы частных лиц, превратившись в результат выражения демократической воли граждан.
16 Попробуем разобраться, как в данном процессе реализуется идея прав будущих поколений. Появление инструмента CRISPR/​Cas9 определило новый этап в ее тематизации. Длительное время эта идея находилась в тени экологической повестки, проблем устойчивого развития и наследия человечества. Общетеоретические рассуждения о правах будущих поколений могли дополняться судебными процессами в отношении конкретных дел, отражающих нарушение прав, в особенности когда речь шла о возникающих экологических рисках. Однако именно геномное редактирование в полной мере проблематизировало защиту состояния человека (Х. Арендт [см.: 1]), исходных телесных условий его существования, его биоидентичности. Обусловленность человека всеми факторами (и природными, и искусственными), с которыми он соприкасается в своей жизнедеятельности, —специфическая черта человеческого существования; созданные человеком условия, «обладают той же обусловливающей силой, что и обусловливающие вещи природы» [там же, с. 16–17].
17 Идея прав и равенства поколений актуализируется в связи с формированием мощной «обусловливающей силы» — усиливающегося контекста соприкосновения человека с измененной природой. А самой природы — с появляющимися инструментами манипуляций с геномом человека. Покорение природы человека создает ситуацию совершенно нового процесса детерминации, изменяющего внутреннюю экологию человека и запускающего новый процесс защиты человеческого в человеке. При этом наблюдается смещение ценностных акцентов: от защиты прав природы в целях защиты личности — к защите прав личности и проявляющейся через ее телесность природы. Локализованная в теле природа становится объектом нормативной регуляции.
18 В то же время если в случае взрослого дееспособного человека мы имеем дело с относительно гарантированной соматической идентичностью зрелой (автономной) личности (Ю. Хабермас) и соматическое редактирование генома взрослого человека осуществляется лишь при наличии его автономного информированного согласия (как свидетельства его дееспособности), то в случае эмбриона биотехнологическая интервенция в его телесность создает другую ситуацию, формируя прецедент отчуждения тела, превращения его в артефакт. Тело подвергается инструментализации вследствие интенционального вмешательства ученого при непосредственном одобрении (запросе) родителя, в итоге оказываясь результатом биотехнологического воздействия и одновременно перфекционистского замысла.
19 Показательна в этом отношении ситуация с модифицированными близнецами Лулу и Нана. Когда китайский ученый Хэ Цзянькуй представил свой экспериментальный проект по генетической модификации эмбрионов, прикрываясь информированным согласием (одобрением) их родителей, сами эмбрионы будущих детей обладали негарантированной идентичностью потенциальной личности. Она-то и стала заложником, инструментом и полем притяжения совершенно различных интересов: ученых, испытывающих страсть к познанию, стремящихся к получению новых результатов в науке (их представителем в данном случае выступает Хэ Цзянькуй), родителей близнецов Лулу и Нана, интуитивно следующих путем обеспечения благой жизни своему ребенку и избавления его от страданий неизлечимых заболеваний (ВИЧ, СПИД).
20 Манипуляции с эмбрионом совершаются в рамках так называемой «плоской» онтологии, где в уравнительном порядке сосуществует множество объектов. Биологическая сущность, потенциально являющаяся личностью, низведена тут до уровня предметного мира, а мир людей и мир вещей принципиально неотличимы друг от друга. Здесь также не существует разницы между эмбрионами разных видов. Все они в этой уравнивающей онтологии могут быть подвергнуты редактированию. Мы сталкиваемся, таким образом, с ремеслом высшего порядка, отражающим универсальный технический взгляд на мир, согласно которому изготовление предшествует существованию (Ж.-П. Сартр).
21 В подобной ситуации третье лицо (родитель, государство) по отношению к будущему ребенку занимает позицию производителя вещи, которая должна развиться в личность [5]. В акте производства создается выгодный заказчику живой биотехнологический артефакт. Вмешательство третьего лица может привести к разрушению спонтанного отношения к себе и деформации представления о себе как о естественно вырастающем телесном бытии (Ю. Хабермас). Генетически модифицированный оказывается лишенным привычных антропологических констант и в определенном смысле выведенным за пределы среднестатистического представителя вида Homo sapiens. Его онтологическая ниша располагается между вещественным и сверхчеловеческим модусами существования. Его границы субъекта как представителя своего вида подвергаются существенной трансформации. Это «божественная» вещь, скроенная дизайнерским потенциалом ученых и категорическим желанием родителей.
22 Генетически запрограммированные, сконструированные личности могут быть ограничены в возможности оценки себя как безраздельных авторов своей собственной истории жизни, а в отношениях с предшествующими поколениями не могут рассматривать себя в качестве равных по происхождению личностей (Ю. Хабермас). Тех, кто находится с ними в общей истории одного вида.
23 Технологии редактирования генома выступают одним из способов продолжения линии искусственного (Б.Г. Юдин), прочерченной во многих других сферах жизни и заставляющей человека все интенсивнее рассматривать себя как вещь «естественную в своей искусственности». Отстаивание нерушимости генома человека в этом контексте рассматривается как позиция, идущая вразрез с магистральной научно-технологической повесткой. Она отражает подобное религиозному представление о генетической природе человека, в рамках которого геном в том виде, в котором он сформирован у человека, имеет «квазисвященное положение» [11, р. 51].
24 Идею неприкосновенности генома достаточно сложно обосновать в контексте светской позиции [ibid]. Именно по этой причине аргумент о ценности и неприкосновенности генетического основания личности чаще всего фигурирует в религиозном контексте, где отстаивается биоконсервативная позиция. Последняя основывается на предпосылке незыблемости генома, указывая на то, что геном является творением Бога и должен сохраняться в первозданном виде, не подвергаясь технологическим манипуляциям.
25 Консервативная позиция в отношении редактирования генома человека основывается на двух базовых этических предпосылках. «Во-первых, речь идет о том, что могут быть нарушены или обязательства, или права других людей в связи с осуществляющимися манипуляциями с геномом человека. Во-вторых, такие манипуляции могут принести больше вреда, чем пользы». То есть «необходимо показать, что такие меры противоречат либо праву, либо добру» [ibid]. Однако если определяющей становится идея выживания человечества, то усиливается вероятность легитимации редактирования генома эмбрионов, подобно тому как стал рутинной практикой пренатальный генетический скрининг. В этом случае редактирование генома человека может стать обязательным элементом человеческой биографии.
26 В свете приведенных рассуждений следует подчеркнуть, что этическая составляющая, имеющая непосредственное отношение к практике редактирования генома человека, может подвергаться изменениям в зависимости от того, какие принцип или идея будут поставлены во главу угла биополитической повестки, какая их интерпретация будет предложена общественности и какого рода действия она повлечет за собой. Ниже попытаюсь проиллюстрировать данный тезис, касаясь проблемы справедливости и равенства в контексте развития генетических технологий.
27

Редактирование генома и «завеса неведения»
28 К. Поппер, критикуя «ведерную теорию сознания» [15, p. 341–362], указывает на его конструирующую природу. Концептуально-перцептивные рамки лишают человека возможности чистого пассивного восприятия, сознание не может быть «чистым листом» или вместилищем, куда закидываются данные, полученные из внешнего мира. Познание осуществляется с помощью определенных искусственных схем. В рамках такого взгляда природа в познавательном акте не дается, а задается, конструируется ресурсами самого сознания.
29 Практика редактирования генома человека демонстрирует еще один модус конструирования природы, отражая ситуацию, когда деятельность субъекта познания трансформируется от конструирующего восприятия природы к конструированию как таковому, где естественный объект подвергается различным физическим трансформациям, изменяя свои сущностные свойства. Ученый выступает конструктором на уровне проведения не только мыслительных экспериментов, но прежде конкретных манипуляций с природными объектами (генами). Важным аспектом данного процесса становится придание природе заложенных ученым интенций конструирования. Редактирование зародышевой линии раскрывает именно эту особенность: природе передают потенциал воспроизводить в человеке выбранные им самим характеристики. В подобном пространстве манипулятивного воздействия и последующего естественного воспроизводства развивается пространство утопии. Воображаемый будущий мир заселяется новыми героями — генетически усовершенствованными людьми, которые обладают сверхчеловеческими физическими и когнитивными способностями и не подвержены тяжелым заболеваниям и т.д.
30 Процесс манипуляции с генами актуализирует проблему справедливости. Возникает вопрос о том, как справедливо проводить распределение возможностей редактирования генома. Учитывая общечеловеческое желание не отставать от других членов общества по определенным физическим параметрам и когнитивным способностям и иметь определенные конкурентные преимущества, в будущем может возникнуть проблема формулирования нормативных принципов, позволяющих обеспечить равный доступ к генетическим технологиям. Эвристическую значимость в этой связи имеет идея «завесы неведения» Дж. Ролза.
31 Вспомним, что Ролза интересовало, каким образом в социуме, имеющем различные формы неравенства, может осуществляться справедливый порядок, позволяющий обеспечить максимальную реализацию свободы личности. Философ предлагал использование ряда принципов: системы свобод и равенства возможностей; социального и экономического урегулирования, ведущего к выгоде наименее преуспевающих граждан; принципа сбережения, направленного на защиту прав будущих поколений.
32 Данные принципы возникают в гипотетической ситуации, как бы под «завесой неведения». Индивид не знает, какое положение в обществе он займет, исходя из имеющихся способностей и психологических черт своей личности, и не может представить определенную траекторию своей судьбы. По этой причине ему крайне важно получить максимум преимуществ, оказавшись в невыгодном для себя положении. Для этого и нужны выдвинутые Ролзом принципы, позволяющие поддержать наиболее уязвимых.
33 Зададимся вопросами: что происходит со справедливым устройством общества в эпоху развитых генетических технологий, когда инструменты редактирования генома человека становятся потенциальными источниками новых форм неравенства? как построить справедливое социальное устройство в век генетики? Проведем в этой связи мысленный эксперимент, оценивающий возможность формирования общественного договора, подобного построенному на принципах, предложенных Ролзом. Поиск принципов, лежащих в основе данного договора, целесообразно осуществлять, исходя из «генетической» «завесы неведения».
34 Все идеальные участники процесса заключения нового договора будут находиться под «завесой неведения» в отношении собственных генетических преимуществ и преимуществ будущих поколений и в то же время периодически попадать в ситуацию явного знания о наличии рисков генетических мутаций у их потомков. В идеальной конструкции социального устройства члены общества, заинтересованные в использовании инструментов генетического редактирования человека, предпочтут действовать в соответствии с таким распределением доступа к генетическим технологиям, который обеспечивает права наиболее уязвимых членов общества. В процессе распределения «генетических благ», вероятно, ими станут те будущие члены общества, что имеют показания к редактированию генома в терапевтических целях. Это потенциальные носители неизлечимых заболеваний, для кого редактирование генома станет единственным методом решения проблем со здоровьем. Имеется в виду прежде всего генетическое редактирование соматических клеток у взрослых. О редактировании зародышевой линии речь пойдет, только когда другие методы лечения окажутся неэффективными. Что в данном случае можно было бы считать «завесой неведения» относительно собственных генетических преимуществ?
35 Учитывая усиливающийся социальный запрос на расшифровку генетически обусловленных способностей, склонностей и качеств личности, «завесой неведения» можно было бы обозначить ограничение получения информации о генетическом профиле потомков для понимания генетически обусловленных возможностей личности, ее талантов (то есть того, что выходит за рамки терапии заболеваний или корректировки образа жизни в связи с возможным развитием заболевания) с целью дальнейшего исправления генетического профиля своих потомков. Иными словами, речь идет об исключении из справедливого распределения генетических технологий оптики биотехнологического совершенствования человека.
36 В идеальной модели использования методов генетической инженерии логика распределения может соответствовать логике обращения с социальными и экономическими неравенствами, предложенной Дж. Ролзом [4]. Не отказываясь от системы неравенств, философ обращает внимание на то, что они должны быть организованы таким образом, чтобы создавать преимущества для всех. В подобных условиях гипотетический индивид будет выбирать универсальные принципы, которые способны обеспечить справедливые и равные условия, ведущие к благу индивида. В отношении генетических технологий, если проводить аналогию с моделью Ролза, необходимо говорить о принципе равенства доступа. Доступ к генетическим технологиям должен быть открыт каждому.
37 Использование инструментов редактирования генома у детей, будущее которых окажется связанным с существенными проблемами со здоровьем, будет расцениваться как необходимый для самого общества шаг. Преимущество в применении генетических технологий у наиболее уязвимых будущих членов общества в этом случае станет рассматриваться как способ увеличения общего блага, поскольку позволит минимизировать расходы на здравоохранение и направить финансовые затраты на другие нужды общества.
38 Проблему поиска справедливого устройства общества, на которой сосредоточен Ролз, целесообразно спроектировать в контекст анализа возможностей не только равного, справедливого доступа к генетическим технологиям, но и справедливого устройства общества, где будет легитимным генетическое редактирование (усиление) других живых существ. Круг рассматриваемых субъектов в теории Ролза ограничивается людьми, однако в эру активного использования геномных технологий в число агентов, по отношению к которым нужно устанавливать принципы равенства, могут попасть улучшенные геномным редактированием животные — например, собаки или обезьяны со сверхразвитыми когнитивными способностями.
39 Здесь мы сталкиваемся не только с новыми формами биоидентичности, присущей живым существам с промежуточным онтологическим статусом, но прежде всего с человеческой ответственностью перед нечеловеческими видами, человеческой опекой над природой, а также критикой человеческого высокомерия в наших отношениях с нечеловеческой жизнью [12]. Вследствие этого возникает необходимость формирования законов «…для установления должного места в обществе для эмбрионов, химер и других гибридных сущностей, генов и геномных последовательностей... Биологические сущности должны быть трансформированы в юридические, одомашненные сущности…» [14, р. 68].
40 Развитие геномного редактирования актуализирует знаменитый, так любимый софистами парадокс кучи. Их интересовало, с какого момента множество песчинок формируют кучу, с какого времени куча становится целостным образованием, а не всего лишь множеством.
41 В современных условиях возникает необходимость прояснения вопросов о том, на каком этапе улучшенные когнитивные способности живых существ изменяют онтологический статус и идентичность последних, переводя их в новый ранг гуманоподобных существ, и когда степень когнитивного улучшения достигает уровня, позволяющего относить данное живое существо к новой целостности, к новому виду. К этим вопросам добавляются и другие, обретающие особое, биополитическое значение в современном технологическом контексте: до какого предела должна развиваться «голая» животная жизнь, чтобы обрести свой голос? до какого предела должен быть усовершенствован (или развит?) человек, чтобы этот голос услышать?
42 Иной, не менее важный аспект вышеозначенной темы связан с вопросом о том, до какой степени модификация человеческого (или потенциально человеческого) существа лишает его принадлежности к человеческому виду, а также морального и юридического статуса, защищающего его права как права человеческого, а не сверхчеловеческого индивида. Принципиальным является и прояснение того обстоятельства, с какого момента сообщество улучшенных животных станет считаться биосоциальной группой, организованной не по законам стаи, а по нормам человеческого сообщества, и обретет такие же права и обязанности, как и представители человеческих групп. Не будем ли мы иметь дело с миром, где доведенная до разумности техника (гуманоподобные роботы) примется конкурировать с технически опосредованной разумностью живого, миром, где формы искусственного интеллекта начнут занимать все большее количество онтологических ниш, смещая на периферию посредственный человеческий разум?
43

Генетическое улучшение и новые формы биосоциальности и неравенства
44 Аргументация сторонников редактирования генома человека связана с особым представлением о природе. Последняя рассматривается в качестве сырья или реальности, которую можно подвергать различным способам конструирования. В противовес этому идея природы как феномена, обладающего исключительной неинструментализируемой ценностью, ставит жесткие ограничения легитимации биотехнологических практик улучшения человека.
45 В случае легитимации редактирования генома человека возникает риск появления новых видов социального напряжения, вызванного возможностью усиления социального неравенства и процесса социальной стратификации, способной привести к возрастанию социального напряжения. Речь идет о новом витке процесса биосоциализации, то есть создании социальных групп на основе носительства улучшенных генов, подобно тому, как это происходит на сегодняшний день с пациентами, страдающими различными генетически обусловленными заболеваниями, когда благодаря полученной генетической информации возникают «групповые и индивидуальные идентичности и практики» [3, с. 19].
46 Рассмотрим в этой связи казус, проанализированный в коллективной монографии «От шанса к выбору. Генетика и справедливость» [8]. Он описывает потенциальное будущее человечества и посвящен исследованию последствий категорического желания идеального ребенка — ситуации, в рамках которой родительские предпочтения оказывают влияние на трансформацию самой социальной структуры и общественных отношений.
47 Казус представляет собой выдержку из предисловия к диссертации по истории медицины, написанной в 2040 году. Описывается ситуация постепенного усиления в течение трех предшествующих десятилетий тенденции генетизации общества, вызвавшей серьезные социальные последствия. В 1990-е родители по большей части практиковали негативную евгенику, используя тесты для основных хромосомных дефектов, таких как синдром Дауна, и абортировали «дефективное» потомство. В 2020 году стандарты «приемлемых» детей ужесточились и предусмотрительные родители рутинно абортировали здоровые плоды, которые имели гены, несущие намного более высокий (по сравнению со среднестатистическим) риск рака груди, болезни Альцгеймера и других заболеваний. В 2030 году наблюдалась тенденция еще более высоких стандартов: плоды с «нежелательными» или «менее чем оптимальными» комбинациями генов рутинно абортировались, включая неудовлетворяющие по критерию разумности или даже веса.
48 Широкое использование названных техник родителями, которые могли себе их позволить, подняло средний уровень здоровья, физической силы и интеллектуальных способностей в популяции (тенденция была позитивно воспринята националистами в политике). Однако притязания многих родителей на то, чтобы их ребенок оказался в высшем квинтиле, создали спираль беспредельного процесса генетического улучшения [там же].
49 Отталкиваясь от рассмотренного казуса, можно предположить, что развитие технологий редактирования человека может следовать такому же пути, с характерной для него усиливающейся радикализацией способов обращения с человеческим телом. Здесь медицинская норма может постепенно изменяться в угоду общественным представлениям о достойной жизни и ее качестве. Запрет на редактирование зародышевой линии с течением времени может смениться разрешением на проведение подобной практики в исключительных случаях (например, в терапевтических целях). Вслед за этим могут возникнуть предпосылки к тотальному принуждению к осуществлению терапевтического редактирования генома человека, например, в целях экономии ресурсов здравоохранения. В последующем, видимо, речь пойдет уже о легитимации редактирования генома в целях улучшения человека и корректировки индивидуальных свойств под желание заказчика.
50 Представленный казус интересен с точки зрения презентации наложения нескольких интенциональных планов различных акторов, результаты которого суммировались в целях придания биополитике существенно новых черт — конструировать посредством медицинского нормирования «идеального», выгодного государству индивида.
51 Гонка за генетическим улучшением оказывает влияние на формирование социальной асимметрии, когда к различиям в уровне образования, финансового обеспечения и т.д. добавляется существенная разница в генетической идентичности, в исходном основании телесности. Определяющим фактором развития может стать не индивидуальное усилие субъекта (разворачивающееся в многочисленных социокультурных техниках) и не преобразующее телесное действие, а биотехнологический дизайн, осуществленный в рамках конвенции между учеными, родителями и принятыми стандартами здравоохранения. При этом возможны взаимодополнение и взаимоналожение двух важнейших трендов — генетического улучшения и нейроулучшения. Их развитие востребовано особыми нуждами современной экономики, производственной единицей которой является человек как капитал. Последний значим не только и не столько обладающим мощным физическим потенциалом человеческим телом, сколько усиленным под потребности социального развития и экономики человеческим мозгом. Технология редактирования генома в данной связи преподносится как инструмент адаптации к существующей системе образования и труда. Экономическая составляющая станет оказывать влияние на акты потребительского предпочтения пакета «выгодных», «успешных» характеристик будущей личности, который будет доступен в «генетическом супермаркете» в различных вариациях.
52 Развитие технологий редактирования генома человека, вызывая существенную трансформацию представлений о человеческом в человеке, его самопонимании и идентичности, погружает нас в ситуацию противоборства конкурирующих этических аргументов, острой схватки между сторонниками биоконсервативной позиции и ее оппонентами.
53 Ослепляющая моральная уверенность присуща как апологетам легализации манипуляций с генами в целях генетического улучшения человека, так и радикальным представителям консервативного дискурса, указывающего на вероятность появления новых антропологических рисков и осуждающего по этой причине любые формы модификации природы человека.
54 В то же время зачастую единственным аргументом, которому следуют участники различных дискуссий, становится их собственная моральная интуиция. Когда речь идет о принятии конкретных решений по вопросу легитимации редактирования генома человека или по проблеме глобального запрета данной практики, подчас сложно избежать нейтральности и беспристрастности. Внутренние моральные предпочтения могут оказывать влияние на выбор определенной позиции. Вместе с тем попытка удержания беспристрастной позиции способна лишить возможности принятия необходимого решения, замещая его долговременным перебором возможных вариантов, и порождая подпольные практики манипуляций с генами.
55 Права будущих поколений в конкуренции оппонирующих друг другу этико-философских установок оказываются подвешены между апологией природосообразности и следованием линии искусственного. В правовом поле они будут вызывать диаметрально противоположные коллизии, выражающиеся в исковых требованиях, которые, во-первых, касаются необоснованной, совершенной без информированного согласия инструментализации телесности и, во-вторых, поднимают вопрос о неоправданном недеянии, то есть невмешательстве в тело, хотя это было бы предпочтительно с точки зрения будущего лица.
56 В отношении последней установки формируются уточняющие вопросы, связанные уже не столько с тем, справедливо ли менять генетическую структуру личности будущих поколений, сколько с тем, как обеспечить равный доступ к технологии редактирования генома. Вопрос дистрибутивной справедливости здесь смещает свои акценты. В противовес биоконсервативной позиции, рассматривающей акт вмешательства в гены со стороны родителей или третьих лиц в качестве насильственного нарушения границ телесности, в этой логике оценки ситуации невмешательство в генетическую структуру будет расцениваться как угроза человеческому достоинству и нарушение его фундаментального права на здоровье.
57 Представленный в статье анализ проблемы редактирования генома демонстрирует, что данная практика создает гетерогенные вызовы социальному миру и человеческой идентичности, научному этосу и категорическим желаниям родителей. Однако на эти вызовы четко сформированной системы ответов пока нет.
58 Как справедливо указывает П. Рабиноу, генетика «перестанет быть биологической метафорой для общества модерна и превратится в сеть, где обращаются формы идентичности и точки ограничений», порождающих феномен биосоциальности [3, c. 16]. Это профетическое знание постепенно формирует реальную социальную практику. Так, группы пациентов, объединенных знаниями о своем геноме и мутациях (например, вызывающих орфанные заболевания), уже активно отстаивают свои интересы и влияют на формирование политики в области здравоохранения. Вслед за отмеченной тенденцией грядут новые формы сплочения, основанные уже на носительстве улучшенных генов. Они будут движимы евгенической идеей генетического улучшения. Идеей, которая будет способствовать модификации не только людей, но, возможно, и других живых существ, объединяя виды и одновременно порождая новые формы социальной стратификации, задействуя генетические и политические технологии.

Библиография

1. Арендт X. Vita activa, или О деятельной жизни / пер. с нем. и англ. В.В. Бибихина. СПб.: Алетейя, 2000.

2. «Дизайнерские дети»: как ученый из Китая открыл ящик Пандоры, отредактировав ДНК двух младенцев, — и пропал без вести [Электронный ресурс]. URL: https://esquire.ru/articles/105582-dizaynerskie-deti-kak-uchenyy-iz-kitaya-otkryl-yashchik-pandory-otredaktirovav-dnk-dvuh-mladencev-i-propal- bezvesti/?fbclid=IwAR3z4EjaRIIs4LaKJaSOI81PceuBn8Gri6B_LCkgZbitzAeqeFn7No1-4VA (дата обращения: 25.05.2017).

3. Рабиноу П. Социобиология и биосоциальность // Человек. 2019. Т. 30, № 6. С. 8–26.

4. Ролз Дж. Теория справедливости / пер. с англ. В.В. Целищева, В.Н. Карповича, А.А. Шевченко; под ред. В.В. Целищева. Изд-во Новосиб. ун-та, 1995.

5. Хабермас Ю. Будущее человеческой природы / пер. с нем. М.Л. Хорькова. М.: Весь мир, 2002.

6. Юдин Б.Г. От утопии к науке: конструирование человека // Вызов познанию: Cтратегии развития науки в современном мире. М.: Наука, 2004. С. 261–281.

7. Юдин Б.Г. Редактирование генома: Социально-этические проблемы // Актуальные проблемы биоэтики: Сборник обзоров и рефератов / РАН, ИНИОН, Центр науч.-информ. исслед. по науке, образованию и технологиям; отв. ред. Б.Г. Юдин. М.: ИНИОН РАН, 2016. С. 181–193.

8. Buchanan Al., Brock D., Daniels N., Wikler D. From Chance to Choice: Genetics and Justice. Cambridge: Cambridge Univ. Press, 2009.

9. Cohen J. Russian Geneticist Answers Challenges to His Plan to Make Gene-edited Babies [Electronic resource]. URL: https://www.sciencemag.org/news/2019/06/ russian-geneticist-answers-challenges-his-plan-make-gene-editedbabies (дата обращения: 10.07.2021).

10. Collins F. Statement on NIH Funding of Research Using Gene-editing Technologies in Human Embryos. 2015. Apr. 29 [Electronic resource]. URL: http://www.nih.gov/about-nih/who-we-are/nih-director/state ments/statement-nih-fundingresearch-using-gene-editing-technologieshuman-embryos (дата обращения: 10.07.2021).

11. Engelhardt H.T. Human Nature Genetically Re-engineered: Moral Responsibilities to Future Generations Germ-Line Intervention and our Responsibilities to Future Generation // Philosophy and Medicine. 1998. Vol. 55. P. 51–63.

12. European Group on Ethics in Science and New Technologies. Opinion on Ethics of Genome Editing // Opinion. Brussels, 2021. Mar. 19, N 32 [Electronic resource]. URL: https://ec.europa.eu/info/sites/default/files/research_and_innovation/ege/ege_ethics_of_genome_editing-opinion_publication.pdf (дата обращения: 15.07.2021).

13. Lander E.S., Baylis F., Zhang F. et al. Adopt a Moratorium on Heritable Genome Editing // Nature. 2019. Mar. 5, N 67(7747). P. 165–168.

14. Nowotny H., Testa G. Naked Genes: Reinventing the Human in the Molecular Age. Cambridge, MA: MIT Press, 2010.

15. Popper K.R. Objective Knowledge: An Evolutionary Approach. Oxford: Clarendon Press, 1972. P. 341–362.

16. Statement on Genome Editing Technologies // Committee on Bioethics of the Council of Europe (DH-BIO) [Electronic resource]. URL: https://rm.coe.int/CoERMPublicCommonSearchServices/DisplayDCTMContent?documentId=090000168049034a (дата обращения: 10.07.2021).

Комментарии

Сообщения не найдены

Написать отзыв
Перевести